Америка кричит, Путин и Си слушают друг друга

Телефонный разговор Путина и Си Цзиньпина состоялся в день рождения китайского лидера, которому исполнилось 69 лет, как и нашему президенту. Но речь шла вовсе не об этом. К тому же в Китае, как и в России, не отмечают день рождения руководителя государства: сказалось наследие культа личности, хотя при жизни Мао в Поднебесной и не праздновали день его появления на свет. Сейчас обе страны выступают в роли активных преобразователей мирового порядка, сталкиваясь с усиливающимся в ответ давлением со стороны Запада, и координация между ними требует все больших усилий и внимания — в первую очередь со стороны их лидеров.

Поэтому неслучайно Путин и Си отметили, что отношения двух стран постоянно совершенствуются, и условились о расширении кооперации в энергетической, финансовой, промышленной, транспортной и других сферах «с учетом осложнившейся вследствие нелегитимной санкционной политики Запада ситуации в глобальной экономике». Речь не только о двустороннем сотрудничестве, но и о «построении подлинно многополярной и справедливой системы международных отношений». То есть оба государства постоянно напоминают, что у них действительно глобальные цели, а иначе и не может быть, учитывая масштаб и значение наших стран.

Уже через неделю пройдет саммит БРИКС, и, хотя из-за ковидных ограничений он состоится в онлайн-формате, его значение будет велико. После начала спецоперации на Украине атлантисты приложили массу усилий в попытках повлиять на позицию Индии, уговаривая ее дистанцироваться от России. Но все получилось с точностью до наоборот — причем не только в российско-индийских отношениях, но и в имеющем принципиальное значение треугольнике Россия — Индия — Китай и индийско-китайских связях. Хотя в Дели и не отказываются от участия в откровенно антикитайском QUAD (не носящем, впрочем, военного характера), там не собираются позволять Западу разыгрывать карту противоречий между двумя этими странами.

А уж пытаться играть на российско-китайских разногласиях и вовсе смешно, однако Запад по-прежнему верит в то, что у него потенциально есть такие возможности. Очень трудно смириться с мыслью, что время упущено уже очень давно и все попытки сыграть на «страхе России перед Китаем» или «издержках Китая от поддержки России» сейчас смотрятся просто несерьезно. Это не значит, что санкционная война против России не сказывается на наших торгово-экономических связях с Китаем, потребуется еще много сил и времени, чтобы обойти многочисленные проблемы, созданные Западом, но принципиальный настрой Москвы и Пекина на «отношения, не имеющие ограничений», отменить невозможно. И дело здесь не в принципиально изменившейся после 24 февраля международной ситуации: Путин и Си объединены как общими стратегическими целями, так и пониманием национальных целей напарника, и они вместе идут по пути достижения этих целей уже десять лет.

Поэтому удивительно, что такой опытный стратег, как Генри Киссинджер, продолжает делать свои прогнозы, исходя из неработающих, несуществующих категорий, в частности из постулата о неустойчивости российско-китайского альянса и возможности Запада повлиять на отношения Москвы и Пекина.

На днях в интервью, опубликованном The Sunday Times, бывший госсекретарь заявил, что «в настоящее время вопрос состоит в том, как закончить эту войну. По ее завершении необходимо найти место для Украины, а также для России, если мы не хотим, чтобы Россия стала форпостом Китая в Европе».

То есть главный интерес Запада к России — не дать ей стать инструментом для влияния Китая на Европу? Понятно, что Киссинджер сознательно упрощает, специально играет на раздуваемых (без его участия) на Западе страхах перед Пекином, но все равно звучит это очень странно.

Потому что Россия не может стать его форпостом в Европе: это не отвечает не только российским, но и китайским интересам (Пекину нужен сильный союзник, а не слабая зависимая марионетка).

Точно так же, кстати, как и Китай в 50-е не был форпостом «красной России» в Азии. Это было сознательное или добровольное заблуждение США (не говоря уже о пропагандистском использовании жупела «советской угрозы»). Москва не стремилась к контролю над Китаем (отдельные неловкие инициативы Хрущева, напугавшие Мао, не в счет), он был нужен ей и как партнер в противостоянии с Западом, и как важнейший участник новой мировой экономической системы. Более того, одной из главных причин тогдашней ссоры Москвы и Пекина стало как раз стремление Хрущева к диалогу с США, которое Мао неверно расценил как подготовку к переориентации СССР с Востока на Запад, как шаг к предательству Китая со стороны России.

Тогда отношениям двух стран помешало не стремление одной из них подчинить другую (которого, повторим, и не было), а излишняя идеологизированность и вытекавшие из нее разные оценки сил Запада и потенциала «мировой революции» (в Пекине в него еще верили, а в Москве уже нет).

Сейчас ситуация принципиально другая — и не потому, что по экономической мощи Россия и Китай поменялись местами. Куда важнее то, что в основе наших отношений лежит здоровый прагматический реализм, совпадение геополитических интересов (перестройка мировой системы, а не просто «коммунизм победит капитализм» или даже «Восток одолеет Запад») наших держав-цивилизаций. И при этом Запад сейчас в худшей ситуации, чем в 50-60-е. Несмотря на все первоначальные успехи атлантической глобализации, она уже не работает, а Запад в целом находится на ниспадающей траектории, расстановка сил в незападном мире также играет на руку связке России и Китая.

Чрезвычайно важно и то, что незападный мир не видит ни в Москве, ни в Пекине претендента на глобальное господство, какие бы сказки ни рассказывали на эту тему англосаксы. Отсутствие у Китая претензий на мировое господство признает и Киссинджер, правда, с лукавой оговоркой:
«Я не верю, что мировое доминирование — это китайская концепция, но подобное может случиться, когда они станут настолько мощными. И это не в наших интересах».

Наших — это чьих? Конечно, это невыгодно Западу, привыкшему к тому, что именно он устанавливает правила игры для всего мира. Но эта эпоха ушла в прошлое — и ни Китай, ни Россия, ни их связка не собираются подменять собой Запад. Мир больше и сложнее глобалистских схем англосаксов — и им уже точно не удастся засунуть его обратно в прокрустово ложе «единого человечества под единым руководством».

Петр Акопов, политолог

Источник